Идём дальше
Качества личности и психические свойства личности далеко не одно и то же. Такие человеческие качества как изворотливость и хитрость, к примеру, характеризуют достаточно развитое абстрактное мышление и подвижность ума. Однако эти же психические свойства характерны и для бесхитростной натуры каскадера, ученого, дизайнера или изобретателя. Сентиментальность, впечатлительность даже плаксивость могут свидетельствовать о темпераменте меланхолика, слабости нервной системы. Но эти качества, тем не менее, не помешали М.И. Кутузову, например, стать великим полководцем. Одним словом, очевидно, что соотношение человеческих качеств и психологических свойств невообразимо велико. Видимо всё не так просто как это нам пытаются представить авторы книжек по тривиальной графологии.
Письменная речь феномен социально-биологического уровня, относящийся к умениям, навыкам, знаниям, привычкам, это средство общения и оно не является неотъемлемой структурой психики человека ни исторически, ни генетически. Каждый человек, обучаясь письму, проходит, все последовательные этапы его становления с самого начала. Неразвитие или недоразвитие этого умения в последующем восполняется лишь практикой. Сформировавшийся письменно-двигательный навык закрепляется, но, тем не менее, не становится новой высшей психической функцией. Непосредственно связанный с речевой, зрительной, тактильной и мыслительной функциями он продолжает оставаться по сути лишь двигательным навыком.
С определенной долей оговорок процесс письма можно было бы вообще рассматривать как любой другой двигательный акт, происходящий без активного участия сознания - ходьба, прием пищи, и т.п. Но движение при письме это не просто упорядоченное и взаимосвязанная работа мышц. Каждое законченное движение в письме, в отличие от других автоматизированных движений, это всегда частица информации. Цель письма - донести его тем или другим способом до адресата. Мысль и движение в письме как бы объединяются в одно русло, но мысль в этом потоке (при высоком темпе письма) всегда течет с опережением. Она направлена лишь на общее, смысловое содержание, а моторная составляющая остается вне ее активного контроля. Так мысленно сформулировав фразу, мы материализуем ее на бумаге и тут же в процессе письма развиваем дальнейший ее ход, успевая сопоставлять при этом (опять же мысленно) уже написанное с тем, что пишем и тем, что только хотим написать. При медленном же и среднем темпах письма скорость мысленного процесса снижена, она или равна скорости письма или несколько опережает ее. Помимо этого, параллельно процессу письма, мы осуществляем и другие действия не связанные с ним.
Сопоставительная (анализаторная) составляющая письма не успевает развернуться и пишущему приходится вновь и вновь перечитывать написанное для сохранения архитектоники. В связи с этим можно было бы предположить, что быстрый темп письма признак высокой скорости мыслительных процессов. Но не следует, однако забывать, что собственно мыслительный процесс, не есть что-то обособленное, существующее изолированно от человека. Он, как известно, во многом зависит от качества физиологических процессов, (т.е. правильной, слаженной работы, в частности, вегетативной нервной системы), обеспечивающих эффективную работу всех жизненноважных систем организма, отвечающих и за устойчивое и правильное функционирование ЦНС. Из этого следует логическая цепочка - физиология > мысль > письмо. Если условно исключить среднее звено и рассматривать не процесс письма в широком смысле, а собственно почерк, то получаем то, о чем я говорил выше - физиология > почерк. Шагая, к примеру, мы в подавляющем большинстве случаев не думаем в этот момент о том, какую ногу поднимаем, о ширине шага и способе постановки стопы. Мысленно, сознательно мы, как и при письме, анализируем лишь ее направление. Цель ходьбы (чаще всего четко осознаваемая) - дойти до того или другого места, а приема пищи - удовлетворить голод. Это дает основание для утверждения о том, что процессы письма и других движений, происходящих без активного участия сознания, хотя и различны способу формирования, совершенно идентичны по способу реализации. Так, к примеру, бодрая, уверенная походка тоже косвенно свидетельствует о хорошем физическом и эмоциональном тонусе человека, и, скорее всего, о ясном, продуктивном мышлении. И если тонус снижен и мы, бывает, еле волочим ноги, то мысли в такие моменты становятся вязкими как гель. А так как каждому из нас свойственна своя, неповторимая манера походки и других подсознательных движений, вполне можно было бы и на этих нюансах своеобразности построить теорию подобную графологической. А почему бы и нет? Разбить процесс ходьбы или приема пищи на элементарные движения, классифицировать их, учесть пол, возраст, массу тела, особенности анатомического строения, и пр. и, в зависимости от их сочетания, силы, продолжительности и своеобразности судить об уровне интеллектуального развития, наклонностях, бойцовских качествах, профессиональной пригодности, лживости человека и личности в целом.
(Существует аксиома - пишет мозг, а рука лишь послушный исполнитель его команд. Хотелось бы заметить, что мозг не только пишет, но также ходит, ест, занимается рутинным сексом и вообще выполняет массу автоматизированных действий, давая возможность нашему сознанию творить, созидать, радоваться, удивляться и вообще наслаждаться жизнью). Но хотелось бы предостеречь иных любителей поисков черных кошек в темных комнатах от преждевременных и необдуманных выводов о том, что думать быстро это хорошее качество, а думать медленно - плохое. Размышлять так - значит продемонстрировать свое полное невежество в элементарной психологии личности. Выработанная скоропись, вероятно, свидетельствует о ясном, прагматическом уме, целеустремленности, внутренней собранности и уверенности. Но эти качества ни как не препятствуют человеку, обладающими ими, быть негодяем, расчетливым циником, злым гением и при этом превосходным менеджером или прекрасным семьянином. Неряшливый же почерк, скорее всего, может свидетельствовать об определенном "сумбуре" в голове, возможно некоторой непрактичности, рассеянности. Но опять же, человеку с таким почерком вполне может быть свойственна романтичность, толерантность, т.е. терпимость к другим, компромиссность, старательность и усидчивость. Вполне может быть, что именно такие люди способны быть настоящими друзьями. Нет не обязательно теми, кто в любую минуту..., отдаст последнее..., защитит своей грудью.... Нет. Но теми, о ком говорят - это моё второе Я. Это те, кто не предаст, с кем легко можно говорить о наболевшем, кто не осудит и всегда поймет, с кем всё так, как надо.
Слова "Я ДУМАЮ", "НАВЕРНОЕ", "МОЖЕТ БЫТЬ", "ВЕРОЯТНО" редкость в лексиконе графолога как признак незрелости, апломба и непрофессионализма.
И вообще, должен заметить, что тривиальной графологии свойственен некоторый антропоморфизм - наделение человеческими качествами неодушевленных предметов. В облаке, к примеру, усматривают человеческий силуэт или профиль лица, журчащий ручей уподобляют девичьему смеху и т.п. Это качество ярко проявляется в древних алфавитах, когда каждый знак обозначал, то или иное свойство или намерение человека. Да и внешне иные древние знаки очень напоминали человека или его части тела. Вот и графологи усматривают в почерках некие человеческие устремления, свойства характера. Возьмем, к примеру, наклон. Он, в частности, интерпретируется как признак эмоциональности человека. Но кроме эмоций наклон в тривиальной графологии символизирует еще и самого человека. Косой умеренный наклон вправо - человек стоящий, романтичный, целеустремленный. Косой, падающий вправо - плохо стоящий на ногах, не имеющий опоры в жизни или смысл ее в тумане. Прямой без наклона - уверенный, независимый, твердостоящий, прагматичный. Опрокинутый влево - внутриличностный конфликт, недоверчивость, своенравность. Невольно представляется, упирающийся изо всех сил, человек с вытянутыми вперед руками и отклоненным назад корпусом. Древние летописцы, наверное, позавидовали бы такой находчивости. С буквами та же история! Если строчная "в", к примеру, стройная, в меру вытянутая с правильным наклоном - целеустремленность, перспективность, амбициозность. Ведь она так похожа на, рвущегося вперед к новым свершениям, человека. Так и хочется представить ее в виде пиктограммы бегущего человечка. А если ее надстрочный элемент как бы придавлен, скукожен или невыразителен, то и человек вроде бы придавлен проблемами, неудачник, нытик. Подстрочный элемент буквы "д" выражено направлен влево, да еще и угловат - стремление к прошлому, переживание человеком пройденного, регрессивность мыслей и поступков и т. д. и т. п.
Графология преподносится обывателю как некое непревзойденное по своей эффективности средство, надежное и лишенное любой возможности фальсификации и подтасовки. Мало того, многие, с позволения сказать, "графологи" в подавляющем большинстве не имеющие даже начального медицинского образования, не говоря уже о психологическом, выступая в роли профессиональных психиатров, предлагают свои услуги, активно спекулируя на естественном желании людей решить свои проблемы, узнать о себе. Графология представляется ими как цельная, сформировавшаяся наука. Но так ли это на самом деле? Давайте поразмышляем.
